Каноническая церковь, которая призвана успокоить душу страждущего, часто оказывается либо слишком далека, либо не в состоянии предложить обещанное спасение. И тогда «спасение» утопающих становится делом рук харизматических церквей, которые ведут не просто борьбу, а войну за увеличение своей паствы. И когда после соответствующего душевного «врачевания» требуется серьезное психиатрическое вмешательство, уже поздно говорить о методологии воздействий.
В Украине политические партии, кандидаты в депутаты и президенты живут в «двухгодичном цикле» – от выборов до выборов. Соответствующий ритм жизнедеятельности навязан и электорату страны, за который, кроме политической, ведется также негласная борьба на уровне духовном. Вернее, условно духовном, т.к. ничто впоследствии не мешает «духовным наставникам» совершать подмену понятий и сфер, склоняя паству к тому или иному политическому выбору. В данный процесс, кроме ортодоксальной церкви, активно включилась и харизматическая, используя эффективные и агрессивные методы манипуляции сознанием существенной части населения. В то же время, есть серьезные различия в деятельности церквей и сект (т.е. харизматических церквей) в их работе с прихожанами. Причем, они совсем не в пользу организаций сектантского типа.
История сектантства насчитывает не одно столетие. В древности римляне называли «сектой» философскую школу, оппозиционную к господствовавшему порядку или политической партии. Позже понятие «секта» стали применять к религиозным обществам, учение которых шло вразрез с массовыми верованиями и канонами. Для современных религиозных сект характерна претензия на исключительность своей роли и идейных принципов, а также настроение избранничества и навязчивого миссионерства. Как правило, они отрицают институт священства, подменяя его «принципом всеобщего священства». Такая система характеристик является своеобразной моделью сектантства, распространенного как зарубежом, так и в Украине.
Среди численного, но не идейного многообразия сект наибольшую опасность представляют тоталитарные. Это авторитарные по своей сути организации, лидеры которых стремятся к полному доминированию над своими последователями. При этом они маскируют свои намерения религиозными, политическими, психотерапевтическими, оздоровительными, образовательными, культурологическими и прочими «благими» намерениями. С целью привлечения новых членов тоталитарные секты прибегают к навязчивой пропаганде, цензурированию входящей и исходящей информации, а также используют разные способы контроля и психологического давления для удержания членов в организации. Именно тоталитарные секты обладают наиболее мощными и деструктивными методами вовлечения новых членов.
В 50-е гг. психолог Леон Фестингер разработал теорию когнитивного диссонанса, согласно которой человек может выдержать лишь небольшое расхождение между его установками и поведением. Если заставить человека изменить привычную для него модель поведения, его убеждения и чувства также изменяются. Если суметь убедить его принять новую установку, изменится и его поведение. Это происходит потому, что человек стремится минимизировать возникающий внутренний диссонанс. Деструктивные секты используют технологию реформирования сознания и умышленно вызывают у своих последователей такую дисгармонию, чтобы получить психологический контроль над ними.
Элементы данной технологии достаточно жестки и предельно эффективны. Коммуникативный контроль подразумевает регулирование всех контактов и связей членов секты с внешним миром. Когда он ужесточается, происходит попытка контролировать и внутренние диалоги последователей. Каждому члену группы внушается убеждение, что реальность – это собственность, которая находится в исключительном ведении группы. В такой обстановке пресекается любое стремление к личной независимости.
Мистическое манипулирование – это систематический процесс, который тщательно планируется лидером, хотя внешне может показаться, что он происходит стихийно. Здесь лидеру не обойтись без навыков актерского мастерства, ведь на собраниях все должно выглядеть спонтанно: слезы, покаяния, ликование и др.
Борьба за чистоту души и рядов, при которой происходит манипуляция механизмами индивидуальной вины и стыда для подавления личности. Исповедь у сектантов всегда публичная, в небольшой группе, причем сопровождается критикой со стороны участников. Это, в свою очередь, способствует изменению личности.
Лингвистическое моделирование реальности служит для намеренного упрощения представления о реальности. С помощью языка как системы кодов с ее закономерностями можно воспроизвести или заново создать реальность. У сайентологов, например, это достигается с помощью введения обобщений, искажений и игнорирования важных свойств явлений, свойств и событий. Язык при этом сводится к набору штампов, а каждой фразе придается статус значимости или божественный смысл.
Доминирование доктрины над личностью начинает работать в тот момент, когда возникает конфликт между тем, что человек ощущает на собственном опыте, и тем, что предписывает ощущать ему доктрина или «церковь». В тоталитарном окружении истинна только догма, выдвигаемая лидером, поэтому человек обязан признать ее и привести свои установки в соответствие с ней. Внутреннее несоответствие действительных и желаемых ощущений порождает комплекс вины, который снижает порог критического восприятия окружающей действительности.
Право на жизнь и право на смерть, в соответствие с которым член секты может продолжать полноценную жизнь только в рамках этой организации. Методом перманентного внушения в людях вырабатывают боязнь ухода из секты, который якобы сопряжен с началом необратимых процессов в человеческом организме и ведет к летальному исходу. Членов секты «программируют» на такой исход. Зачастую таким пациентам в психиатрической лечебнице ставят диагноз: «тяжелая форма шизофрении».
Таким образом, каноническая церковь, которая призвана успокоить душу страждущего, часто оказывается либо слишком далека, либо не в состоянии предложить обещанное спасение. И тогда «спасение» утопающих становится делом рук харизматических церквей, которые ведут не просто борьбу, а войну за увеличение своей паствы. И когда после соответствующего душевного «врачевания» требуется серьезное психиатрическое вмешательство, уже поздно говорить о методологии воздействий. Человечество, ушедшее в ходе своей истории от физической эксплуатации, перешло к более жестокой форме рабства – психологической.
НОВОСТИ
