Имитация смысла

Явление, известное как «культ карго», начало развиваться в эпоху колониальных войн, когда колонизаторы, пытаясь заручиться поддержкой местного населения, стали делиться с ними такими благами цивилизации, как фабричная одежда и «неместные» продукты питания (особенно такие, как консервы или шоколад). Все это хранилось на складах и поступало непрерывными на протяжении нескольких лет потоками. Из-за того, что туземцам никто не объяснил, откуда все эти вещи попадают к ним на острова, они стали считать, что белые люди обладают даром общения с духами предков, которые им посылают с неба или с моря грузы (одним из переводов этого слова и является слово «cargo»). Следовательно, они поверили в то,что копируя поведение белых, в частности, обращение с техникой и саму технику, они смогут добиться того же. Настоящий пик культа карго возник во время Второй мировой войны, когда американские войска стали отвоевывать острова и архипелаги Полинезии у японцев. Тогда на туземцев стали буквально сыпаться блага цивилизации, которыми располагали американцы — консервы, одежда, палатки, оружие и т.д. Но с окончанием войны и закрытием военных баз этот поток вещей, привлекательных для аборигенов, оборвался. Тогда последние стали копировать все, что, по их мнению, было необходимо американцам для получения грузов. Строились взлетно-посадочные полосы, радиовышки и даже самолеты из дерева и веревок, люди надевали старую униформу летчиков и работников аэродрома (а когда таковой не было — «знаки отличия» наносились прямо на голое тело краской) и начинали имитировать их деятельность — вплоть до жестикуляции и разговора в рации из дерева и остатков провода. Люди верили, что таким образом духи предков их услышат и пошлют им все прелести цивилизации, как вариант — что снова прилетят американцы и обеспечат непрерывный поток грузов. Похожие верования были в культе «танца духов» среди североамериканских индейцев, которые верили, что если танцевать особым образом, то однажды по железной дороге в Америку вернуться старые боги, а «бледнолицых» вместе с их цивилизацией поглотит земля. Во Вьетнаме одно из племен, ожидая второго пришествия Христа, верило в то, что он приедет на военном джипе и будет одет в форму цвета хаки. В данный момент культ карго почти исчез в местах распространения и стал, по сути, синонимом копирования процедур без понимания их смысла и последующим возведением в ранг ритуала. Впрочем, следы культа карго сохранились в большинстве мировых религий — например, обрезание в иудаизме и исламе первоначально совершалось с гигиенической целью, ношение чадры женщинами – мусульманками имело целью защитить кожу лица от обветривания и чрезмерного загара в условиях пустыни или гор, а не скрыть лицо от посторонних мужчин. Но сейчас это стало ритуалом и выполняется даже тогда, когда этой необходимости нет.

Симулятор демократии

Подобная ситуация была характерной для всех стран «третьего мира» в политике. Получив свободу то ли в результате революционной борьбы, то ли по причине распада колониальных империй, новые национальные государства стали переносить к себе политические традиции бывших метрополий. Но на новом грунте формально существующие политические институты либо не функционировали вообще, либо их функция извращалась до степени абсурда. Реформы, проводимые бессистемно и без учета локальных факторов, в лучшем случае были бесполезными, в худшем — становились источником коррупции. Главной причиной этого была вера реформаторов в то, что можно просто скопировать политическую и экономическую систему с какой–либо «успешной» страны, внедрить ее сюда и все заработает без адаптации к национальным особенностям. Но это копирование совершалось так, что какая-то часть первоначального «материала» неизбежно терялась — и потерянные части часто имели большее значение, чем сохраненные. Например, парламентская республика без нормально функционирующих «третьего сектора» и судебной системы, а также относительно независимых от политиков правоохранительных органов имеет все шансы выродиться в олигархическое государство. Ключевое значение имеет и политическая культура элиты, политические традиции в стране — имеют ли моральное право вчерашние члены преступных группировок принимать какие–либо законы и назначать судей, даже если они полностью покончили со своим прошлым? Одним словом, формальный перенос правил и процедур из «цивилизованного» мира в «нецивилизованный» фактически равнозначен тому же культу карго.

Ритуальные пляски Украины

В Украине тоже, к сожалению, происходящее в политической жизни очень сильно напоминает именно культ карго. Первый пример этого — конституционный процесс, когда Основной закон формально есть, и его можно изменять только путем определенной процедуры, но каждая группировка в составе политической элиты желает перекроить Конституцию Украины под свои нужды, и только понимание того, что в следующий раз это может сделать и конкурент, удерживает их от этого шага. Мало того, уже были попытки переписать конституцию таким образом, чтобы ни один потенциальный конкурент не смог претендовать на власть. Второй пример — то, что у нас называется «свободой слова». Если сейчас формально нет цензуры, да и «темники» отошли в прошлое, то остался диктат собственников медиа, которые поддерживают те или иные политические силы и получают прибыль от лоббирования через свои СМИ бизнес-интересов отдельных предприятий. С одной стороны, это лучше, чем иметь цензуру (впрочем, Национальная комиссия по вопросам морали — уже цензура), а с другой стороны — что будет, если коммерческие СМИ образуют некий картель и не будут освещать «неудобные» темы? И точно так же централизовано будут запускать в информационное пространство «джинсу», часть стоимости которой будет вынужденно оплачивать покупатель? Тогда, правда, остается надежда на электронные СМИ и блоги, но и туда уже проникла «джинса», несмотря на то, что централизовать этот процесс, по–видимому, не удастся. Третий пример — судебная система, где, несмотря на сравнительно демократический процесс назначения судей и относительно подробную систему правил, судьей может быть назначен человек, в прошлом судимый за должностные злоупотребления, а спорные решения иногда нельзя оспорить из–за временных рамок и невозможности быстро вернуть отобранное рейдерами имущество и документацию (не говоря уже о том, что в Украине нет реестра собственности — так что не всегда можно доказать, что кому принадлежит и на каких основаниях). Так же и в «третьем секторе» — часто организации существуют исключительно ради их руководства и грантодателей, а не потребителей услуг (отсутствует не только обратная, но, зачастую, и прямая связь с общественностью). И все это происходит потому, что, меняя правила игры, украинская элита, тем не менее, не желает сама им подчиняться — и процедуры становятся простой формальностью, ритуалом, который реально не способен что–то изменить, зато создает иллюзию уверенности в себе. Культ карго, одним словом.