«Бело-голубые»: окончательное становление сегуната  

В начале 17 века Япония переживала период феодальной раздробленности. Императоры в то время лишь формально были носителями высшей власти, став, по сути, марионетками в отношениях между кланами. Если какой–либо из кланов временно оказывался у руля, он приводил на трон «своего» императора, тогда как его предшественник был обязан уйти в монастырь. Но это случалось достаточно редко — ведь кланы могли править веками, имея идеологическую поддержку в лице целых династий «своих» императоров. Борьба за власть между кланами в самые острые свои моменты перерастала в гражданскую войну с кровной местью и «зачисткой» потенциальных конкурентов. Власть кланов в Японии того времени была достаточно жесткой даже по меркам средневековья — ведь там отлично понимали, какой ценой она досталась. В ходе одной из таких войн победил клан Токугава, который почти безраздельно правил страной с 1603 по 1867 годы. За время его правления Япония изолировалась от окружающего мира, что спасло ее от колонизации, но в итоге сделало отсталым в техническом плане государством. Классический сегунат начал свое существование именно в эпоху Эдо, которая началась с воцарением Иэясу Токугава над всей Японией и закончилась реставрацией империи при императоре Мейдзи. В эпоху Эдо сегунат представлял собой классическую олигархию семейного типа, где практически все важные посты в стране занимали представители непосредственно рода Токугава. Это был период относительной стабильности — последний противник власти Токугава, клан Тоетоми, был полностью уничтожен в 1615 году. После этого наследникам Иэясу Токугава никто не мешал править страной. Но проходили годы, международная обстановка менялась все быстрее, и Япония не могла оставаться в стороне от событий. В конце концов, правящий клан сначала был вынужден пойти на либерализацию общества, а затем и вовсе уйти с политической сцены под давлением общественности и влиянием многочисленных выступлений против власти сегуна.  

В Украине налицо достаточно мощный «донецкий клан», который, правда, разделен на 2 конкурирующие группировки: СКМ, с одной стороны и ИСД — с другой. Есть и другие группы, менее влиятельны в политическом плане, хотя и влиятельные в плане экономическом: «Приват», «Интерпайп» и прочие. С другой стороны, присутствует институт Президента, ослабленный конституционной реформой и олицетворяемый человеком, который психологически не склонен к длительному противостоянию. Виктор Ющенко, по крайней мере, до подписания им указа о роспуске парламента, очень напоминал одного из многих «формальных» японских императоров, смирившихся с тем, что им приходится исполнять только церемониальные роли.  

Если сравнивать «оранжевую» часть политической элиты с «бело–голубой», то можно заметить некоторые черты, которые сближают последнюю с ее аналогом в Японии эпохи Эдо.

Во первых, это сплоченность, по крайней мере, в публичном имидже — в отличие от «оранжевых», «регионалы» никогда не «выносят сор из избы» и открыто не конфликтуют друг с другом. Коммунистов и социалистов в союзе с ними удерживал только вопрос политического выживания, поэтому они также не конфликтовали со «старшими» партнерами по коалиции.

Второй чертой «бело–голубых» является личная преданность большинства членов этой части элиты нескольким влиятельным лицам в Партии регионов — как формальным лидерам вроде Виктора Януковича и Раисы Богатыревой, так и неформальным — Ринату Ахметову, Антону Пригодскому, Борису Колесникову. Это можно объяснить прямой зависимостью многих «регионалов» – предпринимателей от лидеров группы, поскольку большинство предприятий на Востоке Украины не только связаны между собой экономическими связями, но и непосредственно контролируются СКМ и аффиллированными с ней структурами. Такая лояльность повышает внутрипартийную дисциплину, снижая при этом инициативность отдельных членов партии — среди членов правительственной коалиции есть депутаты, не принявшие участие в разработке ни одного законопроекта. В этом контексте у «оранжевой» части элиты ситуация совсем противоположная — инициативность высока, но партийная дисциплина, де–факто, близка к нулю.

Третья особенность «бело–голубых» и, в частности, «донецких» — это сочетание экономического эгоцентризма с политическим комформизмом. Получив контроль над большинством металлургических предприятий Востока Украины, они не желают их уступать стороннему инвестору. За исключением лишь российского капитала, поскольку в политическом плане «бело–голубые» зависимы от Москвы.

И, наконец, четвертая особенность «донецких», указывающая на близость их группового менталитета к модели азиатского клана — своеобразная «вторичность», обусловленная тем, что большинство имеет ярко выраженные исполнительские качества при почти полном отсутствии «креативности». Например, если посмотреть и на имитацию «оранжевой революции» «бело–голубыми», на некоторые другие их действия в политическом пространстве (использование устаревших идеологических штампов и конструкций в предвыборной риторике и т.д.), то становится понятно, что даже правильно повторить оригинальные ходы своих идеологических противников они не могут. По сути, «блицкриг» «регионалов» удался только благодаря политреформе, ударившей по институту Президента, и крайней недисциплинированности «оранжевых», перессорившихся между собой после прихода к власти.  

«Оранжевые»: реставрация империи Мейдзи

После того, как клан Токугава был вынужден уйти с политической сцены в Японии, власть была возвращена императорскому дому. При поддержке военных и лояльных к нему местных властей император Мейдзи начал радикальные реформы в стране. Например, была реформирована армия по европейскому образцу, фактически отменена кастовая система разделения на 4 сословия (самураи, ремесленники, купцы и крестьяне), введено всеобщее образование и т.д. Активно развивалась международная торговля, была основана современная модель японской экономики — с опорой на крупные промышленные компании (дзайбацу). Кроме того, были разрешены общественные объединения и политические партии, проводились выборы в парламент. Япония эпохи Мейдзи участвовала в двух победоносных для нее войнах — с Китаем и Россией, а также завоевала Корею. Одним словом, авторитаризм Мейдзи привел страну к вступлению на путь демократических преобразований. Однако без авторитарных шагов вначале нельзя было обеспечить эффективность реформ в конце.  

Если говорить об этом в контексте Украины, то у нас уже была такая возможность провести радикальные реформы — сразу после «оранжевой революции». Однако в силу разных причин этого сделать не удалось. Мы получили «ползучую контрреволюцию» еще до выборов–2006. Теперь второй шанс появится только после досрочных выборов – если они состоятся и будут признаны легитимными. Необходимо и еще одно условие — осознание необходимости реформ как «оранжевыми», так и «бело-голубыми» элитами. Потому что, если первые будут, как и в 2005 году, решать исключительно свои задачи, прикрываясь идеей реформ, а вторые – сопротивляться как посягательствам первых на «свою» часть политического пространства, так и реальным реформам, ощутимого позитивного результата не будет.