Лидер партии, победившей на выборах в Бельгии, считает свою страну «историческим недоразумением, не имеющей особой ценности»
За перипетиями нынешней предвыборной кампании зачастую остаются незамеченными важнейшие события, происходящие за рубежом. Которые, кстати, являются очень поучительными как раз для Украины. Имеется в виду острейший политический кризис, который бушует уже больше 3 месяцев в одной из самых благополучных стран ЕС – Бельгии. Показательно, что бельгийский кризис пересекается с украинским в том плане, что может стать причиной раскола страны.
10 июня сего года в Бельгии состоялись очередные парламентские выборы, которые выиграла Партия фламандских христианских демократов. Второе место заняла фламандская же праворадикальная партия «Фламандский интерес» («Vlaams Belang»). Сии две силы в результате сформировали «Фламандский блок», который имел все шансы получить большинство в обеих палатах бельгийского парламента.
Казалось бы, рутинные европейские выборы по принципу «В Брюсселе все спокойно». Однако Ив Летерм, руководитель христианских демократов, отказался от попыток сформировать правительство. Усилия его оказались безуспешными из-за того, что фламандские политики не могут договориться с валлонскими партиями о коалиции. Ведь по бельгийской конституции в правительстве должны быть 50% фламандцев и 50% валлонов. При этом правительство должно иметь доверие большинства в каждой из частей страны - и во Фландрии, и в Валлонии. Так же – 50/50 - распределяются места в Верховном Суде и в других государственных органах.
Таким образом, уже в течение 3 месяцев Бельгия живет без правительства. Однако не это является главной проблемой. Из-за безуспешных попыток политиков сформировать правительственную коалицию в Бельгии вновь заговорили о разделении страны на две части.
Для понимания причин возникновения этой ситуации следует немного покопаться в истории этого государства на северо-западе Европы. Население Бельгии составляет около 10 миллионов человек, – из которых 6 миллионов фламандцев (голландцев) и 3 миллиона валлонов (французов). Соответственно, она состоит из 2 этнотерриториальных областей – северной (Фландрии) и южной (Валлонии). Добавим к этому еще и полуторамиллионный Брюссель, который является исторической столицей Фландрии.
Годом основания Бельгии как независимого государства является сравнительно недалекий 1831 г. Именно тогда основные политические игроки того времени – Англия, Австрия и Россия, решили поддержать антиголландские выступления в Валлонии и создать новое государственное образование. В первую очередь, в качестве буферной зоны для недопущения французской экспансии во Фламандии. Отметим, что до этого, на протяжении трех столетий, территория Бельгии была ареной кровопролитной борьбы между династиями Бурбонов и Габсбургов.
Это обусловило целый ряд важнейших различий, которые не смогли быть устранены за 170 лет сожительства в едином государстве. Самым главным, безусловно, является религиозная рознь. Ведь южане-французы – традиционные католики, тогда как голландцы – протестанты-лютеране. Этот факт во многом обусловил серьезные различия в экономической структуре областей. На севере страны сосредоточен основной экономический потенциал страны – промышленность, финансовый центр (Брюссель). Тогда как франкофонная Валлония является во многом аграрной областью с очень большим (как для Европы) уровнем безработицы – 20 %. Именно поэтому все чаще во фламандской прессе звучит мнение, что бельгийская экономика явно непропорциональна. Грубо говоря, деньги забираются у предприимчивых фламандцев, на которые и кормят «ленивых» валлонов.
Отметим также, что для северных провинций чрезвычайно остро стоит вопрос утраты национальной идентичности. Все годы существования государства Бельгия происходил ползучий процесс «офранцуживания» Фландрии. Довольно красноречивый факт: после провозглашения независимой Бельгии Брюссель был объявлен двуязычным городом. Однако на данный момент, он является практически полностью франкоязычным. Кроме того, французский язык де-факто является языком правящей элиты, несмотря на официальный билингвизм.
Все это, в результате, привело к тому, что фламандцы стали проявлять постоянное недовольство своим положением в собственной стране. С конца 80-х годов прошлого века в северных провинциях начался бурный рост националистических настроений. Апофеозом этого процесса и стала вышеуказанная победа на выборах 10 июня «Фламандского блока». Чей лидер Ив Летерм не так давно заявлял в интервью французской газете «Liberation», что Бельгия - это «недоразумение истории», которое не имеет «особенной ценности». Он также раскритиковал короля Альберта ІІ за то, что тот плохо знает голландский язык, на котором говорит большинство его подданных.
Безоговорочная победа фламандских партий стала шоком для франкофонского Брюсселя. Валлонские политики демонстративно отказались входить в правительство «сепаратистов», как назвал Летерма Дидье Рейндер, лидер ведущей валлонской партии МДР. Начался правительственный кризис, который довольно быстро перерос в конституционный. Ибо, как мы уже отмечали выше, Летерм, после двухнедельных безуспешных попыток договорится с непреклонными южанами, также отказался от поста премьер-министра и призвал провести плебисцит по вопросу предоставления суверенитета Фландрии.
В этом призыве его поддержала фландрская элита, научные круги, СМИ и широкая общественность. В ходе недавнего опроса общественного мнения выяснилось, что 50, 9 % северян хотели бы или не возражают против независимости. В прошлом году много шума наделала одна бельгийская телевизионная станция, пошутив, что Фландрия провозгласила независимость, и король с королевой уехали. Тогда после первой паники все успокоились, но теперь вновь заговорили об опасности раскола Бельгии на две части.
Бельгийскому королю Альберту II пришлось вмешаться в политический процесс, созвав Совет короны или Совет мудрецов, состоящий из влиятельных политиков. Мера эта применяется в самых крайних случаях. За всю историю Бельгии он созывался только 2 раза – накануне двух мировых войн. То, что бельгийский монарх вынужден был пойти на такие меры, показывает, насколько серьезна ситуация. На сегодняшний день компромисс между фламандцами и валлонами так и не найден, а Бельгия продолжает балансировать на грани раскола.
Согласитесь, что между Бельгией и Украиной в этом плане можно провести немало параллелей. И существование национально-культурного раскола, и взаимные обвинения в языковой экспансии, и выискивание, кто же, в конце концов, съел «наше сало» - все это до боли знакомо, не правда ли? Даже конституционные кризисы в наших странах возникли почти одновременно: у нас – в апреле, у них – в июне.
Бельгийский опыт показывает, насколько гибельным является игнорирование интересов большой части населения элитой и правящим меньшинством. В независимости от того, кто является этим меньшинством. Если даже в экономически полностью благополучном бельгийском обществе национально-языковые вопросы привели страну на грань раскола, то, что может получить на выходе полностью нестабильное, «зубожіле» украинское общество, даже страшно представить. Остается надеяться на выработанный за 16 лет существования независимой Украины позитивный опыт решения политических конфликтов.
НОВОСТИ
