Через 50 лет после искусственного разделения страны Южная Корея стала одной из самых больших экономических систем, КНДР после неудавшихся коммунистических экспериментов и диктатуры по-прежнему не готова согласиться на реформы
Проведение саммита лидеров двух Корей, который состоится в конце августа, показывает, что Северная Корея ищет усовершенствования связей с внешним миром. Если же представить, что рухнет «железная стена», которая разделяет эти два мира и расколотая страна вдруг объединится, то воссоединение Юга и Севера принесло бы гораздо больше проблем, чем объединение в свое время Восточной и западной Германии.
То, что страны готовы договариваться, вселяет некоторый оптимизм и является, несомненно, хорошим признаком. Как и то, что Северная Корея закрыла свой ядерный реактор. В то же время, эта встреча на высшем уровне – не что иное, как политический трюк левых политсил накануне президентских выборов в Южной Корее. Хотя на данном этапе любое потепление между Севером и Югом – это дополнительное бремя, которое ляжет на плечи южнокорейских налогоплательщиков, так как КНДР во время «оттепели» будет получать больше продовольственной и энергетической помощи. Ныне Северная Корея отчаянно нуждается в пище, нефти, медицинских препаратах, одежде, одеялах и в электричестве.
ХХ столетие определило, что искусственное объединение гетерогенных наций под флагом СССР не смогло долго продержаться, а неестественное разделение Германии вполне логично закончилось ее объединением. Следовательно, объединение двух Корей вполне может стать одним из впечатляющих событий уже ХХІ столетия. Запланированная встреча на высшем уровне – это уже вторая попытка КНДР получить от Юга и западного мира финансовые дивиденды и экономическую помощь в обмен на закрытые ядерного реактора. Который, впрочем, после получения помощи можно будет опять открыть для продолжения ядерного шантажа и политического прессинга на Южную Корею.
Через пятьдесят лет после искусственного разделения страны Южная Корея стала одной из самых больших в мире экономических систем. КНДР после неудавшихся коммунистических экспериментов и диктатуры сегодня морит людей голодом, но не готова согласиться на какое-нибудь минимальное реформирование системы, которая показала свою нежизнеспособность. Северная Корея – государство, игнорирующее и международные и местные законы, целеустремленно проводящее политику преднамеренной конфронтации с демократическим западным миром и путем репрессий удерживающее своих граждан в повиновении и страхе перед диктаторским режимом. И это тот партнер, с которым должна сесть за стол переговоров Южная Корея.
В то же время, установление прямых контактов – лучше, чем их отсутствие. Хотя в той ситуации, которая сложилась, любой разговор о воссоединении является не только преждевременным, но и бессмысленным. Кто заплатит за это? Ведь когда воссоединялись две Германии, то, несмотря на экономическое отставание ГДР от ФРГ, в ГДР имелось хотя бы несколько таких сильных сторон, как система здравоохранения и образования. Однако до сих пор уровень жизни в Восточной Германии все еще остается значительно белее низким, чем в Западной Германии.
Несомненно, что переговоры между Югом и Севером и всеми нациями, которые были вовлечены в корейскую войну, нужно начинать с обсуждения возможности заключения формального мирного соглашения об окончании военных действий на полуострове. Это могло бы стать первым шагом на долгом и тернистом пути воссоединения двух Корей. И если бы процесс воссоединения тронулся с места, то одним из первых его экономических доноров вполне могла бы стать соседняя Япония, которая совершила бы «финансовые инъекции» в экономику нового азиатского тигра – Северную Корею.
Но для того, чтобы начать движение по этому пути, северокорейский лидер Ким Чен Ир должен больше походить на Михаила Горбачева, чем на Сталина. Пока в своей карьере он был тенью своего отца – «великого вождя» Ким Ир Сена и, таким образом, смахивал на юного Сталина. Уже значительной части политической элиты КНДР становится понятно, что, продолжая дальше в таком же духе, диктаторский режим лишь забивает гвоздь в «гроб коммунизма». Система не работает так же, как и на Кубе. Вполне понятно, что, борясь за собственное сохранение при власти, северокорейские элиты в то же время не готовы к демонтажу этого режима. Но никто не может им запретить начать реформы по типу китайских. Несомненно, что китайский опыт более всего мог бы подойти для постепенной политической и экономической трансформации Северной Кореи.
Тяжелое экономическое состояние подталкивает сегодня Северную Корею к поиску оптимальных путей (разумеется, в рамках коммунистического мышления) для выхода из экономического кризиса. Бедность стимулирует КНДР пытаться действовать в быстром темпе и установление мирных отношений с зарубежными странами, и, прежде всего, с Южной Кореей, являются первыми шагами к возможным эффективном изменениям. Но следует подчеркнуть, что изолированность северокорейского государства, непрогнозированность его лидеров, неадекватное восприятие действительности за пределами страны, которое присуще их внешней политике, и полная непрозрачность процесса принятия решений лишает наблюдателей возможности прогнозировать действия Ким Чен Ира и его ближайшего окружения.
Очевидно, что проблема искусственного разъединения двух Корей является остаточным рудиментом эпохи «холодной войны». Теперь северные корейцы начинают понимать, что оказались в хвосте глобального мирового развития из-за своей идеологии, которая отрицательно повлияла на все сферы общественной жизни, а особенно на экономику. Но государство, парализованное паранойей единоличных решений своего лидера-диктатора, не только не способно дать четкие гарантии выполнения ранее достигнутых договоренностей, но и не может окончательно определиться со своими текущими интересами.
НОВОСТИ
